Задание Родины выполнили

15 февраля – День памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества. В этот день в 1989 году из Афганистана вышла последняя большая группа советских войск и  командующий 40-й армией генерал-полковник В.Н.Громов. Для советских солдат и офицеров закончилась афганская война. 

– Есть такая профессия – Родину защищать, и для нашего поколения это известное выражение из фильма “Офицеры” было не пустым словом, – начал свой рассказ председатель кинешемской организации ветеранов Афганистана Григорий Владимирович Калинин. – Все подвиги, которые были совершены в Великую Отечественную войну, нашли свое отражение во время боевых действий в Афганистане. Солдаты, сержанты также вытаскивали с поля боя товарищей, закрывали грудью командиров, подрывали себя, чтобы не попасть в плен. Ценой своей жизни обеспечивали отход своих подразделений.

Стать курсантом танкового училища была мечтой Григория со школьной скамьи. В 1980 году, закончив Казанское военное танковое училище, молодой лейтенант направляется в Одесский военный округ. Спустя четыре года он попадает в Афганистан.

– Приказали, и я поехал, – делится Григорий. – Хоть и служил в штабе армии, но практически все время проводил в командировках или на боевых. Было даже так, что за два месяца службы я находился только два дня в самом штабе. Целью моих командировок была проверка готовности солдат к участию в боевых действиях. Контролировал все: начиная от экипировки и заканчивая общей подготовкой бойцов.

За два года Григорий Калинин изъездил весь Афганистан. На дальние расстояния летал на самолетах и вертолетах, по ближнему маршруту, до трехсот километров, передвигался на танках, бронетранспортерах и БМП.

– Война есть война, – рассуждает Г.В.Калинин. – Засады и бомбежки, горькие потери были и на этой войне. На каждом шагу можно было ожидать опасность. Лежит на земле обычная шариковая ручка, но мы знаем, что она может быть заминирована.

Мне часто задают вопрос: видел ли я душманов? Конечно, видел, и не только. Вот, казалось бы, безобидный человек в поле работает, а оказывается, что в другой борозде у него автомат лежит. Встречались и наемники.

В 1986 году для Григория Владимировича заканчивается пребывание на чужбине, его переводят на Дальний Восток. Именно на Сахалине он начинает активно заниматься общественной работой и становится председателем местного совета ветеранов Афганистана. Спустя девять лет офицер возвращается в родную Кинешму, планирует создать подобную организацию и здесь. Реализовать задуманное получается только в 2008 году.

* * *

Владимир Леонидович Лещев – свидетель легендарного события, произошедшего 15 февраля 1989 года. Он находился на месте своей службы, на пограничном участке под знаменитым мостом Хайратон, и видел всю процессию вывода войск из Афганистана.

А до этого… В 1978 году выпускник шилекшинской школы поступает в Голицинское высшее пограничное училище КГБ СССР. В 1982 году по распределению попадает в Краснознаменный Среднеазиатский пограничный округ. Спустя четыре года в должности замначальника заставы его отправляют в Афганистан.

– Пограничные войска были в Афганистане с самого начала, с 1980 года, – говорит Владимир Леонидович.- Сейчас уже не секрет, что в зону ответственности погранвойск входила территория от 70 до 100 километров от границы с Советским Союзом. Там располагались наши тыловые части, боевых же частей в этой зоне не стояло, за исключением крупных городов, таких как Кундуз.

Начинал служить в составе мотоманевренной группы в городе Мазарит-Шариф. Я был замкомандира подразделения одной из групп. Позже перевели командиром подразделения в десантно-штурмовую группу. Эти группы стояли уже на территории Советского Союза и регулярно для проведения операций вылетали на вертолетах в Афганистан.

Самая запоминающаяся операция была в 1987 году, – продолжает В.Л.Лещев. – 8 марта душманы обстреливают советский приграничный город Пьянж. Несколько снарядов легло на детский садик. Враги не знали, что у нас 8 марта – праздничный день, и детский сад не работает. Поэтому погиб только сторож. Нас по тревоге подняли ночью, чтобы нанести ответный удар по опорному пункту душманов. Десантировались с вертолета, спрыгивали с пятиметровой высоты, а потом в бой, в кровавый бой. Были раненые, были погибшие…

Владимир Леонидович рассказал, что офицеры погранвойск имели свои привилегии: их раз в месяц отпускали домой на три дня, в приграничные города, а десантники-штурмовики вообще ночевали дома. Он же с супругой жил в городе Термезе, там, где находится мост Хайратон.

– В этом месте была наша застава, и мы выставляли свои наряды с той стороны, на территории Афганистана, – делится ветеран. – Я присутствовал и на первом выводе войск, в мае 1988 года. Тогда через мост вывели не меньше частей, чем 15 февраля 1989-го. Думаю, что известность вывода именно 15 февраля связана с тем, что замыкал колонну командующий 40-й армией генерал-полковник В.Н.Громов.

Сегодня уже не тайна, что после этого события в Афганистане все еще оставались наши солдаты и офицеры. В личном деле самого В.Л.Лещева есть записи о пересечении границы после 15 февраля.

– До ноября 1989 года еще выполняли интернациональный долг военные на кораблях, стоявших в Афганистане. Граница проходила по главному фарватеру Амударьи, но советские воины несли службу на том берегу.

На афганской войне в погранвойсках обычно служили полтора-два года, – продолжает Владимир Леонидович. – У нас, чтобы не раскисать, шутка такая ходила: “Если вам замены нету от Союза, если не пускают свидеться с женой, вспомните, ребята, Робинзона Крузо, как двенадцать лет он прожил лишь с одной козой”.

После военной службы в Афганистане В.Л.Лещев продолжил служить в пограничных войсках. А потом были новые “горячие точки” – Таджикистан и Чечня.

* * *

В армию Сергея Сироткина призвали с кинешемского военкомата. Шел 1980-й год. Шесть месяцев новобранец служил в учебном полку в Москве, оттуда был направлен в Афганистан.

– Срочную службу проходил в фельдъегерской почтовой службе в “солнечном Кабуле”, – улыбается Сергей Леонидович. – У нас был общий пункт почтовой связи. Всю почту мы получали с аэродрома, а потом у нас ее забирали из других воинских частей.

Сергей Леонидович рассказал, что за почтой он ездил почти каждый день. Привозил письма, газеты – “Звезду”, “Красную звезду”, “Правду”, “Комсомольскую правду”. А еще были секретные документы, получить которые мог только прапорщик, офицер или сверхсрочник. В связи с этим произошла почти анекдотическая история.

– Поветрие какое-то началось, – вспоминает С.Л.Сироткин. – Многие тогда заболели желтухой. Недуг охватил и водителя, и прапорщика- секретчика. А нас всего пять человек в части. Да к тому же командира отозвали на несколько дней. Мне передали командование, а значит, и гербовую печать, и ключи от сейфа. Стал я исполняющим обязанности командира части на две недели.

Приезжаю на узел связи, забираю почту, а секретку не выдают – сержанту не положено. Стал я просить у руководства выделить мне офицера для получения секретной почты. Поехал со мной майор. Приезжаем, его представляю, и снова неудача. Оказывается, без доверенности ему не могут выдать секретку. Приезжаем на третий день. Предъявляю доверенность, и тут начинается прямо “полная хохма”. Документ, заверенный гербовой печатью, был следующего содержания: “Доверенность дана майору такому-то, что ему доверяется получать секретную почту. Исполняющий обязанности командира старший сержант Сироткин”. То есть я, сержант, разрешил допуск офицера к секретке. Посмеялись все, и все же документ прошел.

С.Л.Сироткин рассказал, что жили солдаты в обыкновенных прорезиненных палатках. Даже фельдъегерская почтовая служба располагалась в палатках. Только штаб и офицерские общежития были сооружены из деревянных материалов. Столовая размещалась в 30-ти местной палатке. Санитарные условия жесткие: душ – это бочка, стоящая на улице, причем с привозной водой.

– Вот так и служили. За полтора года только два раза видел снег и один раз град, – заканчивает Сергей Леонидович свой рассказ.

 

Оставьте комметарий

Или войти с помощью:  

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *