25 декабря (6 января по новому стилю) до революции 1917 года отмечался День победы в Отечественной войне 1812 года. Он был установлен в январе 1813 года манифестом Александра I «О принесении Господу Богу благодарения за освобождение России от нашествия неприятельского» с предписанием ежегодного празднования в день Рождества Христова. В этом году исполняется 210 лет победы над армией Наполеона.
Начальник отдела публикации и использования документов Государственного архива Ивановской области Любовь Яблокова рассказывает о пребывании на ивановской земле военнопленных поверженной армии.

В Государственном архиве Ивановской области в фондах Юрьевецкого и Кинешемского магистратов, Юрьевецкой городской Думы, церквей городов Юрьевца и Кинешмы хранятся документы о пребывании на ивановской земле военнопленных поверженной армии Наполеона.

Пленные французы в 1812 году. Художник А.Прянишников.

В марте 1813 года в Юрьевец и Кинешму (тогда Костромской губернии) прибыли 250 военнопленных солдат и офицеров французской, итальянской, австрийской наций. Большинство разместилось по квартирам местных жителей, а самых больных, истощенных поместили в старые деревянные остроги. Для больных чесоткой юрьевецкий городничий Карпович распорядился выделить отдельный дом.

В специальном циркуляре департамента медицины, присланном костромскому губернатору, сообщалось, как нужно содержать пленных для предотвращения в городе эпидемий заразных болезней. Предписывалось окуривать помещения для обеззараживания воздуха, умерших глубоко зарывать в землю, тщательно соблюдать чистоту. Местным жителям внушали, чтобы они сами береглись от болезней, оказывая иностранцам «христианское призрение», – одежды их на себя не надевали, близко не общались. В этом же циркуляре рекомендовалось при входе в больницу «во отвращение прилипчивости болезни» держать во рту кусок хлеба, «обмоченного» в ореховое, коровье, конопляное или льняное масло; при выходе на «чистый воздух» хлеб следовало выбросить.

Юрьевчане были обеспокоены тем, что в дневное и ночное время пленные ходили по городу с зажженными курительными трубками «без всякой опасности, отчего в городе последовать может от огня великая опасность». От городской Думы пришло указание: «В квартирах и вне оных чтобы с зажженными курительными трубками не ходили». Неоднократно в Юрьевецкую городскую Думу обращался с жалобами на своих квартирантов – военнопленных французов – писарь магистрата Петр Автономов. Претерпевал он от них «немалое изнурение»: вместе с семьей ютился в бане, а французы жили в теплой избе. Кроме того, квартиранты испортили ему медный самовар стоимостью 18 рублей, причинив этим большие убытки.

В августе 1814 года император Александр I издал указ о разрешении военнопленным бывшей армии Наполеона вернуться из России домой. В течение августа – ноября 1814 года в Кинешемский и Юрьевецкие магистраты поступили списки иностранцев, изъявивших желание навсегда остаться в России. Военнопленные итальянской нации: Юан Стори, 30 лет, Иозеф Паганини, 25 лет, Иозеф Маргантини, 22 лет, Зин Зина, 27 лет, Люрензи Картези, 23 лет, Никифор Антони, 25 лет и француз Мишель Бион, 22 лет – приняли присягу на вечное подданство России и приписались в кинешемское мещанство. Военнопленные из французских полков: итальянец Антонио Фортунато Роси, 32 лет и поляки австрийского подданства  Павел Сикорский, 26 лет с сыном Аполлоном, Кузьма Мартыновский, 27 лет – пожелали быть мещанами г. Юрьевца.

Жизнь военнопленных, принявших российское гражданство, регламентировалась специальными правилами, утвержденными Комитетом Министров Российской империи. Им разрешалось жить во всех российских городах, кроме присоединенных от бывшей Польши, а также Курляндии, Финляндии, Бессарабии, Болостокской и Тернопольской областей. «Каждый подданный по узаконению должен быть причислен к какому-нибудь сословию или званию, если таковой ремесленник учинит на подданство присягу, записывать его в мещане, освобождая на 10 лет, со дня записи в звание, ото всех мещанских податей и повинностей, как не имеющего оседлости и собственности». Военнопленные могли работать на фабриках и заводах, определять в наймы, быть мастеровыми. Заключительный пункт «Правил» гласил: «Подтверждать  земским и градским начальникам, дабы они всем вступившим из пленных в подданство России оказывали ласковое обхождение и защиту от всяких притеснений, как скоро поведение их будет добропорядочно и не обращать на себя справедливого подозрения».

Вид Кинешмы середины XIX века. Неизвестный художник.

По метрическим книгам Кинешмы и Юрьевца можно проследить дальнейшую судьбу «новоиспеченных россиян». В метрической книге Спасовходского собора Юрьевца имеется актовая запись от 16 ноября 1814 года о том, что «миропомазанный итальянец Антонио Фортунато Роси наречен Платоном Петровым». 11 июня 1815 года состоялось венчание «приписавшегося» из военнопленных итальянской нации в российское подданство и поступившего по желанию в юрьевецкое мещанство Платона Петрова с московской мещанской вдовой Варварой Потехиной. В 1816 году у них родилась дочь Хиония, в 1818 году – Платонида, в 1819  году – сын Иван. В 1824 году юрьевецкий градский староста Николай Никифоров сообщил в магистрат, что «…во исполнение указа городового магистрата причисленный казенной палатой с начала текущего года из военнопленных Антонио Фортунато Роси, а миропомазанный Платон Петров, в здешнее мещанство включен, и подати с него взыманы и представлены в здешнее уездное казначейство… а также покорнейше доношу, что причисленный с 1814 г. из военнопленных Павел Сикорский и сын его Аполлон, первый в 1817 г., а последний в 1818 г. померли, после коих ни имения, ни наследников не осталось. А потому и податей, казне не принадлежащих, на сей 1824 год взымать нечего».

В метрической книге Успенского собора Кинешмы 9 ноября 1819 года  зарегистрировано бракосочетание «приписного из итальянцев» Никифора Антонова (Никифора Антони) с мещанской дочерью Кинешмы Феодосией Васильевой. Так в Кинешме начался род Иноземцевых, которые в 1869 году поменяли фамилию и стали Ронзиными. По ревизской сказке 8-й ревизии 1834 года по Кинешме установлен состав семьи Никифора Антонова, 47 лет, «приписанного из военнопленных в 1815 году»: жена Федосья Васильева, 33 лет; сын Илья, 6 лет; дочери: Анна, 11 лет и Любовь, 3-х месяцев. Иноземцевы – Ронзины были прихожанами Воскресенской церкви Кинешмы. У Ильи Никифоровича Иноземцева (родился в 1830 году) в браке с Марией Алексеевной родилось 11 детей, семеро из которых умерли во младенчестве. Из семейных преданий (автор данной статьи является потомком Никифора Антони в 7-м поколении) известно, что сын Никифора Антони – Илья, был человеком своеобразным, имел крутой нрав, который негативно проявлялся в семейной жизни. Сыновья Ильи Никифоровича – Никифор, Иван и Михаил были в мастерами «металлических дел» и проживали в заречной части города. Потомки Никифора Антони сейчас живут в Кинешме, Заволжске, Иванове, Москве, Красноярске.

В 1822 году в Успенском соборе Кинешмы венчался «отрок французской нации, поступивший в вечное российское подданство и по желанию его присоединенный к православной греко-российской церкви г. Костромы Мишель Бион, при соединении нареченный Александром, по крестному отцу – Петров, с кинешемской мещанской дочерью Парасковью Ивановой». Поручителями (свидетелями) по жениху были мещане итальянской нации Василий Иванов и Никифор Антонов.

Война 1812 года внесла в жизнь провинциальных городков Российской империи свои небольшие коррективы. Заброшенные на чужбину бывшие солдаты-иностранцы быстро ассимилировались в местной среде и стали своими. Их судьбы как нельзя лучше продемонстрировали русскую поговорку  «нет худа без добра».