Главный врач Кинешемской ЦРБ Сергей Аминодов.

– Сергей Александрович, как сказывается обостренное внимание к COVID-инфекции на работе ЦРБ в целом?

– Со всеми непредвиденными поворотами и сложностями мы справляемся. Но условия работы сотрудников напряженные. Неврологическое отделение после карантина в связи с выявлением пациента  с COVID начало свою работу в обычном режиме. В среду был сбой в работе компьютерного томографа, к вечеру поломку устранили.  Система оказания помощи больным с инсультом работает в штатном режиме. Пока остается на карантине терапевтическое отделение №1,  ориентировочная дата его открытия 25 мая.

– Насколько возросла тяжесть заболеваний? Зависит ли она от того, что у человека много патологий?

–  COVID-инфекции в тяжелых формах наиболее подвержены люди с хроническими заболеваниями, а также люди в возрасте. Поэтому были приняты меры, чтобы максимально уберечь их от риска заражения. Но тем не менее такие факты случаются, и большинство умерших от  COVID-инфекции — это пожилые и люди с сопутствующими заболеваниями. Скорость развития болезни, а также фатальные изменения напрямую связаны со слабостью иммунной системы. Работа внутренних органов у таких людей уже скомпрометирована, и на фоне COVID-инфекции все фатальные процессы протекают намного быстрее. Например, с утра человек чувствовал себя достаточно удовлетворительно и при посещении врач рекомендовал ему лечение на дому, а к обеду этот же пациент вызывает «Скорую помощь», госпитализируется с дыхательной недостаточностью в инфекционное отделение. Такие случаи происходят довольно часто. Как правило, мы успеваем с помощью лечебных манипуляций нормализовать самочувствие и в течение суток – двух добиться положительной динамики, процесс выздоровления ускоряется. Но в ситуациях, когда требуется перевод на искусственную вентиляцию легких (ИВЛ), шанс пациента выжить и выздороветь снижается в разы. Люди, подключенные к ИВЛ, находятся в зоне крайне высокого риска смерти. Не оттого, что мы не можем обеспечить адекватное лечение,  а оттого, что легкие поражены тотально и дыхательная поверхность стремится к нулю. Никакая ИВЛ там уже не поможет. К сожалению, это так. У нас на данный момент на ИВЛ находится один человек с COVID-инфекцией. Уже с 7 мая идет борьба за его жизнь. Пока мы справляемся. Надежда есть. Но такие пациенты очень тяжелые. С ними нужно работать на пределе сил всем медицинским работникам.
У нас есть в наличии препараты, которые рекомендованы Минздравом. Мы их применяем и видим положительный эффект. В ежедневном режиме консультируемся с сотрудниками областной больницы, с главным реаниматологом области, при необходимости  с федеральным центром.

– В чем причины летальных исходов?

– Все летальные случаи подлежат вскрытию. В обязательном порядке мы берем кусочки тканей на исследование. Причиной смерти COVID-инфекция указывается только после проведения полного комплекса исследований. У нас зафиксировано два летальных случая, где в качестве причины смерти зафиксирована именно COVID-пневмония. Зачастую даже при наличии коронавируса бывают ситуации, когда причина смерти в другом. Но те случаи, которые прошли у нас, напрямую связаны именно с COVID, хотя в обоих случаях были серьезные сопутствующие заболевания:  сахарный диабет и сердечная недостаточность.

– Кто на сегодняшний день относится к группе риска, и как протекает заболевание у таких пациентов?

– Группа риска не изменилась. Это люди 65+, а также те, кто страдает хроническим заболеваниями: сахарным  диабетом, сердечно-сосудистыми и онкологическими заболеваниями. Хотя риск заболеть существует у всех. Мы вышли на ситуацию, когда вирус свободно гуляет, и это уже не связано с приехавшими из-за границы или из других регионов. Мы можем однозначно сказать, что человек, который не соблюдает разумные меры предосторожности, имеет риск заражения гораздо выше, по сравнению с тем, кто использует маску, перчатки, соблюдает социальную дистанцию в общественных местах, моет руки и обрабатывает их дезинфицирующими средствами. Все эти прописные истины должны войти в наш обиход.
Если человек здоров, то заболевание вообще может протекать бессимптомно. У нас было несколько случаев, когда при обследовании контактировавших с больными мы выявляли COVID-19 у тех, кто вообще никаких симптомов у себя не отмечал, и все проходило на здоровом фоне. С другой стороны, когда есть хронические заболевания, симптоматика COVID-19 проявляется обязательно. Респираторные проявления, одышка, температура есть всегда. Степень разная, но присутствует неизменно. Практически все они находятся в нашем инфекционном отделении и на дому не лечатся.

– В чем сложность и опасность работы на ИВЛ да медперсонала?

– ИВЛ — это реанимационная служба. Они работают в очень плотном контакте с больными. Естественно, риск заражения для них возрастает в разы. На всех врачей и медсестер, которые работают в инфекционных больницах и отделениях, ложится самая тяжелая ноша по лечению больных. И они с честью с этой ношей справляются. Огромное им спасибо за это.

– Все мы следим за статистикой распространения COVID-19 и с робкой надеждой замечаем, что количество зараженных в Кинешме ощутимо ниже, чем в Иванове, Шуе Тейкове. За счет чего это происходит?

– Я считаю, что тут несколько факторов. Прежде всего, мы отдалены от областного центра. При этом основной транспортный поток к нам идет именно через Иваново. Мы имеем возможность отследить тех, кто прибывает в Кинешму. А они, в свою очередь, проявляют сознательность и стараются контактировать как можно с меньшим количеством людей.

Вторым фактором является то, что мы во всех сезонных эпидемических ситуациях всегда отставали от Иванова по срокам. Хотелось бы, чтобы в нынешней ситуации это привело еще и к отставанию по количеству больных. Конечно, прогнозы строить трудно, но я на это надеюсь.
Важным фактором является соблюдение режима самоизоляции. Мне трудно давать оценки работе руководства и служб города. Тем не менее они вносят огромную лепту в предупреждение распространения болезни. То есть играет роль совместная  работа администрации, всех городских служб, полиции, а также системы здравоохранения и дисциплинированность граждан. Пока нам удается отслеживать всех людей, контактирующих с зараженными. И это самый важный момент. Если больной будет неконтролируемо общаться с людьми, то «пятно контакта» может достигать сотен человек и  все они могут заболеть. Но если мы вовремя сориентируемся, изолируем больного, определим все контакты, которые также сразу изолируем, тогда распространение прервется. А это работа больницы, Роспотребнадзора и Центра гигиены. Я считаю, что наша связка действует эффективно. И, слава Богу, нам удается сдержать неконтролируемое увеличение количества больных. Если их будет много, мы не сможем успевать охватить и изолировать всех контактных. Пока ограничительные меры удается реализовывать. Хотелось бы, чтобы эта тенденция сохранялась.

– Но  медики не всемогущи. Напоминаю кинешемцам, что каждый должен сам заботиться о своем здоровье. Нужно ответственно относиться к масочному режиму, к другим мерам предосторожности и соотносить свое желание находиться в общественных местах с теми рисками, которыми они подвергают себя и своих близких, – обратился Сергей Александрович к кинешемцам в конце беседы.